— Да как ты смеешь, ничтожный, — взревел Армир, словно увеличиваясь в росте, — немедленно уходи отсюда, и тогда мы, быть может…

— Не смейте так с ним разговаривать! — яростно сказал принц Дитрих, про которого все уже успели забыть, — меня могли похитить плохие люди! А он меня спас! Не смейте так с ним говорить!

— А ты вообще молчи, негодник, — напустилась на него Гельда, — если бы ты не убежал…

— Да, конечно, валите всю вину на шестилетнего малыша, — язвительно заметил Алдор, — хороши наставники, нечего сказать.

Армир и Гельда заскрежетали зубами. Шантири, бывший самым молодым наставником и хуже всех владевший собой, уже недвусмысленно хрустел пальцами. Они были в тупиковом положении, которое выводило их из себя. Стоило им начать отчитывать Дитриха, как за него тут же вступался Алдор. Но едва они начинали ставить на место возомнившего о себе невесть что орка, как его тут же защищал Дитрих. Поняв, что переругиванием и угрозами они ничего не добьются, Армир и Гельда моментально успокоились и сказали:

— Ладно. Желаешь видеть Сиреневого Хозяина — увидишь. Только он очень не любит, когда его отвлекают по пустякам. И когда будешь пушечным ядром лететь обратно в Стигиан, не говори потом, что тебя не предупреждали.

— Это уже мои трудности, — невозмутимо сказал орк, тактично умолчав о том, что потерю своего сына Уталак едва ли будет считать пустяком. Это и так было очевидно. Да и он, по меркам обычного гражданина, и без того слишком много позволил себе сейчас. Стоит позволить драконам хоть как-то сохранить лицо.

— Прекрасно, — кивнула Агния, решившая тоже проявить активность, — сейчас мы все идём спать — нам нужен отдых. Завтра утром, в девять часов мы вылетаем обратно. Приходи сюда, и мы доставим на Сиреневый остров и тебя. А сейчас — не смеем задерживать, — ему безапелляционно указали на дверь, недвусмысленно давая понять, что лимит качания прав на сегодня исчерпан. Алдор кивнул, бережно опустил Дитриха на землю и покинул помещение…

Глава 7

К чести драконьих наставников следует сказать, что они не предприняли попытки улететь из Стигиана без орка, хотя тот опоздал почти на пятнадцать минут. Впрочем, выговаривать они ему не стали: были уверены, что Уталак сам разберётся с наглецом. Всё же они благоразумно отправили Уталаку сообщение через Мефамио о случившемся, чтобы глава Сиреневых заблаговременно спустил пар. Теперь он на них, конечно, покричит, может, даже побьёт, но зато на колбасу и коврики точно не пустит.

Драконята тут же окружили храброго и отважного, по словам Дитриха, орка и принялись наперебой ему рассказывать всё, что узнали о зелёных орках в зоопарке. Тот лишь кивал и снисходительно посмеивался, глядя на вездесущих, любопытных драконят.

Когда процессия вышла из города, Армир сказал:

— Значит, делимся так. Вы, — он кивнул Агнии, Гельде и Шантири, — забираете драконят. На Сиреневом острове ещё гостят драконы из других кланов, и потому Дитриху туда пока нельзя. Я же с этим орком направлюсь к Уталаку, коли он того так жаждет. Имей в виду, смертный, — он сурово посмотрел на орка, — ты первый за всю жизнь, кому я позволяю вот так садиться себе на спину. Так что только попробуй даже подумать обо мне плохо — сброшу в океан, и мне за это ничего не будет. Усёк?

Орк без единой эмоции на лице кивнул. Наставники, отойдя в сторону и разойдясь на приличное расстояния друг от друга, обхватили себя руками и перевоплотились в свои истинные облики. После чего рыжая Агния, светло-синяя Гельда и чёрный Шантири опустили крылья, позволяя драконятам забраться на себя, тёмно-лиловый же Армир опустился перед Алдором, позволяя сесть себе на спину. Минута — и четыре дракона взлетают в небо…

Уталак нервно ходил по кабинету, перебирая в руках аметистовые чётки. Он, разумеется, ужасно испугался за Дитриха, но он так же отлично успел изучить дракончика и точно мог сказать, что тот не стал бы убегать без веской на то причины. И эта причина Уталака очень беспокоила. Бедный старый дракон просто разрывался на части. Он не мог запереть Дитриха на острове и запрещать ему куда-либо вылетать. Малыш растёт, растёт быстро, и потому должен учиться самостоятельности. Но он так же безмерно боялся того, что ноша, предназначенная Дитриху, свалится на него тогда, когда он будет к этому совсем не готов.

В этот момент раздался стук в дверь.

— Мастер, — Уталак узнал в говорившем Армира, — вашей аудиенции просит один посетитель.

— Вот так? — руки сами спрятали чётки в ящик стола, после чего Уталак вспышкой Сирени опознал и, к своему огромному удивлению, узнал незваного гостя. И, увидев, кто это, дракон опешил. Да и как он мог не узнать орка, который когда-то так помог принцу в Анваскоре, и, стоило признать, дал ему внушительный ментальный отпор в своё время, но что ему надо сейчас? Впрочем, судя по тому, как в нём клокочут Пурпур и Янтарь — ничего хорошего, — что ж, входите.

Армир вошёл в кабинет первым, сразу сделав шаг вправо и склонив голову. Вслед за ним — пышущий яростью Алдор.

— Ты можешь идти, — Сиреневый хозяин сразу кивнул Армиру, — твои напарники, конечно, молодцы: бросили тебя одного на растерзание за общую вину. Наверное, не повезло вытянуть короткую соломинку? Нет, я дождусь встречи со всеми четверыми, и уж тогда каждый получит причитающееся.

Гулко сглотнув, Армир кивнул и вышел. Орк остался стоять напротив Уталака.

— Итак, уважаемый… Алдор, если не ошибаюсь? Чем обязан столь неожиданному визиту? — Уталак вернулся за свой стол и взглядом предложил Алдору сесть напротив. Орк не смог противиться взгляду Хозяина Сиреневого замка и опустился в предложенное кресло. Но делал он это так долго и с таким лицом, словно запирал себя в железной деве.

Орк коротко рассказал о произошедшем. О том, как помог дракончику избежать похищения и вернул его наставникам.

— Надеюсь, это даёт мне право находиться здесь и задать некоторые вопросы, — требовательно уточнил он. Внешне орк оставался спокоен, но Уталак отлично видел, что тот сдерживается из последних сил… и догадывался, какова тому причина.

— Уважаемый, — искренне улыбнулся Уталак, — коль скоро вы убедили моих людей позволить сесть себе на спину и доставить сюда, то уже заслужили моё уважение. И, конечно, можете задать мне вопросы. Разумеется, если они не касаются аспектов личной жизни и не носят грубый и оскорбительный характер.

— Почему вашего сына зовут Дитрих? — в лоб спросил Алдор, — которому шесть с половиной лет и который полтора года просидел в яйце? Где принц Дитрих, которого восемь лет назад вы унесли на своей спине, якобы спасая от гнева Лазурных драконов? Где тот человек, которого любит и помнит народ Тискулатуса?

— Так ли уж любит и помнит? — усомнился Уталак.

— А что, по мне этого не видно? — с вызовом спросил орк. Хозяин Сиреневого замка нехотя кивнул. Он умел оценить смелый и достойный ответ. Даже если тот опасно граничил с наглостью.

— И что вы станете делать, когда узнаете? — полюбопытствовал Уталак, — обвините нас в аморальности? Наброситесь на меня? Или побежите обо всём доносить королю Тискулатуса?

— Едва ли вы оставите меня в живых, если дело обстоит так, как я думаю, — едко ответил орк. В глазах Уталака полыхнул недобрый огонь, а в следующий момент его рука с грохотом обрушилась на стол.

— А вот от подобных оскорблений я настоятельно рекомендую вам воздержаться, — с явной угрозой в голосе сказал дракон, — жизнь и свобода других разумных существ принадлежат исключительно им самим. Со времени Убийцы Драконов мы не позволяли себе ничего подобного по отношению к другим расам.

— В самом деле? — с вызовом спросил Алдор.

— Если жизни дракона не угрожала опасность, и у него не оставалось иного способа защититься, — безмятежно ответил Уталак, — и я вас последний раз предупреждаю: ещё один подобный намёк — и вас выдворят с этого острова.

— Но как я должен вам верить, если жертвой стал Дитрих? Или хотите сказать, что он по доброй воле залез в яйцо и начал новую жизнь?